В начале XX века году в России настала новая эра в часовом деле.
Торжественное открытие нового механико-оптического и часового отделения ремесленного училища Цесаревича Николая состоялось 6 мая 1901 года, в день рождения императора Николая II.
Министерством Финансов открыло при Ремесленном училище имени цесаревича Николая в Санкт-Петербурге Особое пятиклассное учебное заведение для подготовки квалифицированных мастеров по точной механике и оптике.
пятигодичные курсы с двумя отделениями: механико-оптическим и часовым.
Механико-оптическое отделение организовал профессор Норберт Болеславович Завадский, часовую мастерскую — Александр Петрович Белановскоий.
В зарубежной командировке А. П. Белановский сумел приобрести во Франции и доставить часовые станки и оборудование весом 800 килограмм на сумму 500 рублей.
В течении 5-ти лет Александр Петрович являлся мастером-заведующим механико-оптического отделения, читал курс читал курс точных наук и обучал практическим навыкам часового дела.
В 1905 году Н. Б. Завадский реорганизовал часовую школу как особое часовое отделение в составе механико-оптического отделения.
Первый год обучения в обоих отделениях, как теоретические предметы, так и практические занятия, стали общими, специализация начиналась со второго года.
После годичного перерыва часовое отделение возобновило обучение.
В виду сложившихся в России обстоятельств, необходимо чтобы оканчивающие школу имели возможность работать на заводах в отделениях, где изготовлялись либо часовые механизмы, либо такие механизмы, которые по своей конструкции приближались к часовым; обучение ремонту часов стояло на втором плане.
Такое направление: изготовление часов и часовых механизмов, а не ремонт их, оправдывалось как тем, что труд часовщиков, производящих починку часов, оплачивался скудно, так и тем, что в часовщиках не ощущалось особенного недостатка, а также и тем, что для организации будущих часовых фабрик требовались не только часовщики, а и механики с уклоном в часовое производство
Ученики часового отделения исполняли инструменты и станки, нужные в часовом деле, часы: стенные и карманные.
Работа отличалась точностью, прочностью и изяществом, о чем свидетельствуют награды, полученные школою на выставках.
Первая выставка, на которой принимала участие часовая школа — Международная выставка часов, ювелирных и механико-оптических изделий в 1909 году в Санкт-Петербурге.
Особенное внимание посетители выставки обратили на богатую коллекцию экспонатов, представленную Школой.
Знатоки механических, оптических и часовых работ любовались изделиями учеников Школы, поражались разнообразием и тщательностью отделки своих работ.
Особенное внимание заслуживает машина Механико-оптического отделения для изготовления математически точных винтов с автоматическими поправками на неравенство и цену шага.
Машина проэктирована профессором Н. Б. Завадским и выполнена его учениками.
Для выяснения точности этой делительной машины, для которой винт изготовлен при помощи новой винторезной машины, директор училища обратился в Главную Палату Мер и Весов с просьбой подвергнуть их строго научному исследованию, что и было исполнено.
Исследования Главной Палаты показали, что наибольшая случайная ошибка этих машин не достигала одной сотой миллиметра.
Такое лестное удостоверение Главной Палаты, подписанное академиком Н. Г. Егоровым и инспекторами Главной Палаты, ставит эти экспонаты на ряду с изделиями лучших заграничных фирм.
Не менее лестную аттестацию от Главной Палаты получили химические весы.
Палата констатировала, что химические весы обладали высокой чувствительностью, при полной нагрузке в 20 граммов на каждую чашку 0,06 миллиграмма отклоняют стрелки на одно деление.
Часовое отделение представило механизмы весьма разнообразных типов: простые гиревые часы весьма тщательной и прочной отделки, модели всевозможных ходов, телеграфные аппараты, счетчики, пружинные часы, стенные и столовые, регуляторы с пружинным и гиревым заводом, а также электромагнитные дорожные часы чрезвычайно тщательной и красивой работы и карманные часы.
Все выполнено учениками из сырого материала: получали медь, сталь, стекло и другие нужные материалы, затем уже сами изготовляли колеса и шестеренки, поражающие подчас своей микроскопичностью и тщательностью отделки.
По просьбе выставочного комитета, Школой организована показательная мастерская, учащиеся при публике изготовляли детали часовых механизмов.
Выставку посетил фабрикант часов Ч. Гризель, Louis-Gustave Grisel, из Шо-де-фон, La Chaux-de-Fonds, в Швейцарии.
Посмотрев на станок и приспособления к изготовлению фрез системы профессора Завадского для нарезки зубчатых колес для карманных часов, нашел этот способ работы более рациональным, чем способ, практиковавшийся на швейцарских часовых фабриках и попросил профессора Завадского разрешить ему снять чертежи со станка и приспособлений.
В скором времени на нескольких швейцарских часовых фабриках подобного рода станки и приспособления были уже введены в употребление.
О безукоризненных качествах изделий свидетельствует тот факт, что такое солидное учреждение, как Обуховский сталелитейный завод, заказал делительную машину.
На Международной Выставке Новейших Изобретений, состоявшейся апреле-июне 1909 года в Михайловском манеже в Санкт-Петербурге, карманные часы, изготовленные учениками Школы, награждены Большой серебряной и Большой золотой медалями, Норберт Болеславович Завадский награжден большой золотой медалью «За выдающиеся труды по организации преподавания в Механико-оптическом и часовом отделении Ремесленного училища цесаревича Николая».
О значительности успехов Школы свидетельствует тот факт, что в 1913 году в швейцарской прессе появились статьи, упрекавшие швейцарских фабрикантов за то, что они действуют непатриотично, показывая свое производство профессору Завадскому, и этим вредят сами себе: они помогают ему усовершенствовать постановку дела в русской часовой школе и могут, таким образом, лишить Швейцарию русского рынка.
К сожалению, тогдашнее наше правительство оказалось крайне недальновидным по отношению к той роли, которую могла сыграть Часовая Школа для нашей промышленности, так как Завадскому в 1913 году было отказано в отпуске 40.000 рублей на покупку автоматов для оборудования образцовой фабрики карманных часов при Школе.
На этой фабрике можно было бы изготовлять усовершенствованным механическим способом, при незначительном числе рабочих, до 100 штук карманных часов в день, что могло бы быть большим источником дохода для Школы и, самое главное, дать мощный толчок промышленной инициативе в этом направлении.
В первые годы революции положение Школы было настолько тяжелое, что ее существование висело на волоске, но, с улучшением общего положения и материального быта сотрудников Школы, а также, благодаря организации производства при Школе, она стала возрождаться и, в настоящее время, вылилась в часовую секцию при Техникуме Точной Механики, Оптики и Часового Производства.
Затем в 1900 году Норберт Болеславович Завадский получает предложение организовать при ремесленном училище имени цесаревича Николая в Петербурге механико-оптическую и часовую школу.
Ему удаётся очень удачно организовать и оборудовать школу по последнему слову тогдашней оптико-механической индустрии на тот момент.
Школа находится в ведении Министерства торговли и промышленности.
Серьёзная подготовка специалистов, организованной НБ, стало возможным изготовление в мастерских училища сложных высокоточных приборов: объективы и окуляры для подзорных труб и микроскопов, объективы для фототехники, станки для нарезки точных винтов, делительные машины и карманные часы.
Все изготовленные приборы высочайшего качества, по свидетельству Главной палаты Мер и Весов, по своим свойствам и исполнению не уступали лучшим зарубежным / заграничным аналогам.
За свой труд, направленный на подготовку кадров НБ получил Большую золотую медаль на международной выставке новых изобретений в 1909 году.
Золотую и Серебряную медали получили изделия мастерской, организованной Завадским при училище.
В зарубежной командировке от Министерства Торговли и Промышленности в 1913 году, самым подробным образом Завадский ознакомился с передовыми способами фабрикации карманных часов, от механизмов до фурнитуры.
В необходимости финансирования данного предприятия не удалось.
К началу Первой мировой войны механико-оптическое и часовое отделение ремесленного училища Цесаревича Николая пользовалось заслуженным авторитетом, о чем свидетельствовал большой конкурс среди поступающих в ремесленное училище.
С момента революции она перешла в Наркомпрос и скоро была мною преобразована в Техническое училище, а затем в техникум повышенного типа.
На его основе вырос институт точной механики и оптики.
в 1922 году на базе Ремесленного училища цесаревича Никлая организовано Техническое училище, затем Техникум повышенного типа с выпуском узкоспециализированных инженеров.
В 1930 году Техникум реорганизован в Учебный комбинат точной механики и оптики, в состав которого вошёл Ленинградский институт точной механики и оптики.
Ремесленное Училище Цесаревича Николая, РУЦН, основано в 1875 году для подготовки мастеров-слесарей для развивающейся промышленности.
Ремесленное училище располагалось на I роте Измайловского полка, Санкт-Петербург, сейчас 1-ая Красноармейская улица.
Являясь правопреемником Дома призрения и ремесленного образования, на базе которого оно было создано, училище предназначалось для профессионального образования детей преимущественно из бедных семей.
Имя цесаревича Николая было присвоено училищу в память ушедшего из жизни старшего сына императора Александра II.
Деятельность училища, его правовой статус и структуру определял Устав.
Ремесленное училище Цесаревича Николая с марта 1900 года открыло Механико-оптическое и часовое отделение.
В нем готовили специалистов соответствующих направлений, и по швейцарской традиции выпускной задачей мастера часовой школы было изготовление карманных часов с гравированным или скелетонизированным механизмом.
Карманные часы, диаметр 75 мм, сделанные учеником механико-оптического отделения Ремесленное училище Цесаревича Николая.
Мосты скелетонизированы как имя мастера «Алексѣй». В том что это прописная Ять сомнений нет.
Надпись в сокращении на механизме: «Механико Оптическое отделение при Ремесленном Училище Цесаревича Николая».
После выделения Механико-оптического и часового отделения в самостоятельное учебное заведение оставшаяся часть Ремесленного училища впоследствии была преобразована в Ленинградский военно-механический институт, ныне Балтийский государственный технический университет «Военмех».
В сентябре 1929 года перед Наркомпросом ставится вопрос о передаче тресту Точмех часовой школы МОНО, организованной ранее В. О. Пруссом
В 1926 году В.О. Прусс открыл учебную часовую мастерскую СПОН МОНО (социально-правовая охрана несовершеннолетних при Московском отделе народного образования) — сначала в Тарасовке, а затем в Москве. Из бывших беспризорников, взятых из приютов, колоний и детских домов, готовили честных, добросовестных, высококвалифицированных рабочих для сложного наукоемкого производства точной механики.
СПОН МОНО
Первое в СССР производство часов
Мастерская МОНО
МОНО открыло в Москве для обучения подростков из среды воспитанников детских домов так называемые Американские учебные курсы.
В состав их входит первая не только в Москве, но и во всем СССР, мастерская по изготовлению часов.
Как известно, до революции даже крупнейшие часовые фирмы, работавшие в России: Мозер, Буре и прочие, только собирали часы.
Отдельные же части часов привозились из-за границы, преимущественно из Швейцарии.
Средства на организацию мастерской получены от известной американской журналистки Анны-Луизы Стронг, работавшей в СССР во время голода с комитетом квакеров.
Всё оборудование мастерской доставлено из Швейцарии.
Во главе мастерской стоит старый политэмигрант В. А. Прусс, бежавший за границу в 1904 году и лишь несколько месяцев назад вернувшийся из Швейцарии, где он работал в часовом производстве.
Мастерская изготовляет часы двух сортов — карманные и часы-браслетки, по качеству ничуть не уступающие швейцарским.
В мастерской обучается часовому производству 20-ть подростков.
В ближайшие годы производство часов предполагается довести до 500 штук в день, для чего мастерскую предположено значительно расширить и дооборудовать.
Рабочая Москва
26 ноября 1926 года
Каждая минута дорога, а часов нет
Наладим ли мы советское производство часов?
Кто покушается на единственную в СССР часовую школу?
Ещё недавно, года три назад, Павел Королев был беспризорным.
Ютился по асфальтовым котлам, подбирал окурки, попрошайничал и нередко крал.
Попав в тарасовский детский поселок, он долго не мог отказаться от своих прежних привычек, подаренных ему улицей.
Перелом совершился только тогда, когда он был взят на обучение в часовую мастерскую-школу, которая была открыта в поселке на средства, собранные американской журналисткой Анной-Луизой Стронг.
Заведующий мастерской, политэмигрант В. А. Прусс, не без гордости говорил о своей мастерской:
— У меня работают дефективные беспризорники.
Их люди обходили сторонкой...
А вот посмотрите, что из них выйдет через несколько лет! — и, как на пример, кивал головой в сторону Павла.
Павлу стукнуло 16-ть лет.
Этот счастливый возраст оказался для Павла несчастьем.
Как достигшему предельного возраста, ему предложено было подыскать работу и оставить детский дом.
Но куда итти?
У меня на столе письмо П. Королева, он пишет:
Проработав около двух лет, я, не доучившись, был вынужден покинуть часовую мастерскую.
Чтобы прожить, нужны средства, а у меня их не было.
Я учиться не мог и ушёл на производство.
Но не на то, на которое хотел, не на часовое.
Не я в этом виноват, не мой это позор...
Если бы у меня была возможность продолжать учиться часовому делу, я бы никогда не ушел от него.
Работая сейчас в мясном отделении, я думаю о часах...
Иногда у меня не хватает мужества...
Я люблю часы и не могу о них забыть.
Мне все кажется, что я потерял частицу своего тела и не могу ее найти среди мяса...
Часы стучат в моих ушах.
Чувствую, что снова увижусь с ними."
Не обманет ли юношу предчувствие?
Часы стали сейчас предметом широкого внимания.
Громоздится новое строительство, надо обогнать, опередить наших классовых врагов.
Каждая минута дорога, а часов нет...
Улучшается благосостояние трудящихся, множатся их культурные потребности, а часов нет...
Спрос на часы со стороны Красной армии, транспорта, промышленности, рабочего и служащего растет с каждым днем.
"Часовым вопросом" занялись у нас разные ведомства.
Заседают специальные комиссии ВСНХ, с участием представителей ЦК металлистов, Треста точной механики, научных консультантов и так далее.
Пороги Концесскома обивают предприимчивые концессионеры.
Уже есть постановление СТО об организации на территории СССР производства часов, уже ассигнованы на это дело средства, намечается посылка за границу специальной экспедиции для изучения часового дела и для вербовки там квалифицированной силы.
И в это время, когда надо расширять до возможных пределов часовую школу СПОН, единственную в СССР, ею руководит крупный специалист часовой индустрии, проработавший на лучших швейцарских фабриках свыше 20-ти лет, школу эту, наперекор постановлению Рабоче-крестьянской инспекции, РКИ, по капризу заведующего мастерскими СПОН Шульца, закрывают...
Г. Шапир
Комсомольская правда
09 июня 1928 года
Хотя В.О. Прусса еще осенью 1927 года, после конфликта с (директором?) Центральных Мастерских Шульцем, выставили из его учебной часовой мастерской на Смоленской, но, оказывается, мастерская продолжала числиться за МОНО еще два года, до конца учебного 1928/29 года:
Тарасовский поселок, станция Тарасовка, Северная железная дорога, зав Морозов ВН, 290 детей. Вся Москва 1927 год, отдел 2.
Детский дом специального назначения.
ФЗУ точной механики имени Мандельштама
величают в честь профессионального революционера, секретаря Хамовнического райкома партии в 1920-1923 г., журналиста по профессии, Александра Владимировича Мандельштама (1878-1929).
ФЗУ — школа фабрично-заводского ученичества.
Москва. Малая Ордынка, год 1929-ый. За высокой стеной виден белокаменный особняк. До революции это здание было собственностью купца Коптелина – владельца свечного завода, основного поставщика московских церквей. Сейчас здесь располагаются учебно-вспомогательные мастерские СПОН МОНО*. Зайдем же внутрь и посмотрим, чем заняты люди в бывшем коптелинском особняке. В небольших комнатах в два ряда стоят высокие некрашеные столы, на которых стрекочут часовые механизмы, за столами – дети. Стриженные головки мальчишек, склонены к шестеренкам и маятникам, лица сосредоточены, почти у каждого на лбу часовая лупа. Их работа требует предельной внимательности, терпения и аккуратности. Здесь зарождается новое, доселе невиданное для Советской России дело – часовое производство. Все эти парни – сироты. Горькое наследие тифа и Гражданской войны. Они – беспризорники. Каждый из них прошел суровую школу жизни, у многих за плечами хулиганство, воровство, грабежи, многодневные путешествия «зайцами» через всю Россию-матушку под товарняками и на их крышах. Памятна им «роскошная» жизнь, когда кусок хлеба нередко добывался не иначе, как с ножом в руке. Но это – в прошлом. Теперь все изменилось. Скоро станут они, бывшие «жиганы», часовых дел мастерами. Теперь есть у них свой новый путь в жизни и никого из них и калачом не заманишь в уличные подворотни на «вольную житуху». У них есть настоящее дело, и есть наставник – опытный мастер-часовщик, человек, увлеченный часами и техникой. Вот он ходит по комнатам и тихо ненавязчиво объясняет, советует, поправляет ошибки. Его зовут Владимир Прусс. Кто вы, мастер? Что связало тебя с отверженными, которых брезгливо сторонятся холеные господа, из разряда «бывших»?
В архивном фонде «Департамент полиции» имеются сведения о Пруссе Вульфе (он же Вольф, он же Владимир) Иосифовиче, 1883 года рождения 18 февраля (с.с.), уроженце и мещанине г. Городка Витебской губернии, часовом мастере
Сразу же по приезду, 1926 год, он энергично занялся организацией часового производства в Советском Союзе. В Тарасовке, под Москвой, Прусс организовывает первые часовые мастерские для обучения беспризорных детей часовому делу. Впоследствии, эти мастерские были переведены в коптелинский особняк на Малой Ордынке.
В 1927 – 29-х годах московская печать неоднократно рассказывала о деятельности СПОН МОНО по организации учебно-часовых мастерских для беспризорных детей. Мастерские были организованы по инициативе В.И.Прусса и известной журналистки Анны-Луизы Стронг,******** состоящей членом Американского общества помощи беспризорным детям СССР. Прусс проявил себя не только инициативным организатором, но и талантливым педагогом. Вот что писала о нем журналист В.Стрельникова в статье «Часы и архиереи» опубликованной на страницах газеты «Рабочая Москва» 16 сентября 1929 года:
«…Мастер Прусс действительно создал из наших беспризорных мальчуганов квалифицированных часовщиков…
Когда-нибудь, через несколько лет, когда десятки миллионов часов с маркой Точмеха дадут нам наши фабрики, мы будем печатать портреты мастера Прусса, как одного из основоположников советского часового производства. …пока еще мастер Прусс не прославлен, пока еще озабоченно ходит он между столами коптелинского особняка, спасая часовые инструменты механизмы и инструменты от фруктовой кислоты, ибо русские часовщики еще не знают, что нельзя есть яблоки, когда работаешь над часами…»
